Мы встретились в ресторане у Смоли, как обычно, во время ланча. По рангу нам был положен только ланч с ним. Ужинал Остервальдер с людьми совсем другого калибра — крупными воротилами и политиками. Хорошим тоном считалось прибыть в сопровождении девушки. Бени, мой коллега, взял с собой Соню из бухгалтерии, больше некого было. Джей-Си, банкир со стороны Сименс — Никсдорф был с какой-то экзотической малолеткой из очередного массажного салона, никто из присутствующих не разобрал её имени. Рене приехал с Августой. Я был один, поскольку как раз разьезжался со своей бывшей, а организовывать другой эскорт по этому случаю у меня не было ни времени, ни желания. Еда была отличной, счёт высоким, настроение — приподнятым. Перед подачей десерта Остервальдер сказал:
— Вы, ребята такие клёвые, с вами так классно, что я, пожалуй, сделаю вам дружескую скидку. Двести пятьдесят кусков. Пятьдесят — сразу. Сто — в течение трёх дней. Сто — в течение трёх недель. И пятьдесят — по завершении проекта.
Он положил на стол заготовленные экземпляры контракта и вынул золотой «Монблан», сверкнувший бриллиантом в именной монограмме. Широко расписался и добавил:
— Это предложение действует ровно десять минут. Я сейчас выйду покурить, а когда вернусь, на договоре должны стоять ваши подписи. Если их не будет — больше мы с вами не увидимся.
Я набрал шефа. Выслушав меня, он коротко бросил:
— Наши партнёры из UBS и торговой палаты настоятельно советуют нам заключить договор с «Остервальдер Информатик», так как только эта фирма способна гарантировать нужное качество.
И договор был подписан. Открывая перед Августой дверь своего «Роллс-Ройса», Остервальдер бросил на прощание:
— Я тут неплохое шале в Юрских горах прикупил, приезжайте на выходных, оттянемся.

В начале девяностых мы пересекались с Остервальдером довольно часто, ему нравилась наша компания. Бени очень хотел увидеть его легендарное шале и постоянно подбивал меня поехать туда на выходные. Все знали, что он миллионер, что экстравагантный и всё такое. Как-то раз он гордо продемонстрировал разрешение на ношение оружия и сам новенький «Глок-17».
— Зачем тебе это, Рене? Hовое хобби? В армейке не настрелялся до сих пор? (Прим.: Швейцарские вооружённые силы основаны по принципу милиции и почти каждый гражданин в возрасте от 28 до 39 лет обязан регулярно посещать стрелково-тренировочные сборы)
— У меня важная миссия. Я на добровольной основе помогаю спецподразделениям полиции, которые борются с сетями педофилов в Западной Европе. Для этих целей я даже приобрёл частное детективное агентство.
Мы с Бени не знали, как на это реагировать. Причуды гика? А может, действительно человек нашёл своё призвание в такой вот общественной деятельности? Мне не нравилась его экстравагантность и раздутое чувство собственного величия и я в отличие от Бени вовсе не горел желанием ехать в гости к Рене. Но, спрашивал я себя, что если я просто завидую его успеху? Он всего на несколько лет старше меня, но скорее всего, мне никогда не достичь его финансовых и деловых высот.
Между тем время шло, а «Остервальдер Информатик» затягивала с поставками по нашему контракту. Наконец, терпение шефа лопнуло. Он велел мне немедленно выяснить, в чём там дело. Я позвонил в офис «ОИ» и попросил позвать Рене к телефону.
— Он сейчас, к сожалению, занят. — ответила секретарша.
— Скажите ему, пусть перезвонит, как освободится.
— Извините… вы не могли бы к нам подьехать? Это ведь рядом.
— Что?! Зачем я должен к вам ехать?
— Мне очень жаль, но это важно, пожалуйста, уделите нам несколько минут.
По гололёду дорога заняла несколько дольше обычного. Я приехал к ним в офис. Секретарша положила передо мной телетайпную ленту.
— Герр Остервальдер и его подруга арестованы в Голландии, — сказала она.